На «Кинотавре» нет плохой погоды!
Ваша дирекция 32 ОРКФ «Кинотавр»
Ваша дирекция 32 ОРКФ «Кинотавр»
фильм закрытия
Первый показ «Разжимая кулаки» состоялся в Канне в «Особом взгляде». Страшно было? Наверное, даже в зале не смогли остаться?
Нет, я сидела в зале. Я впервые увидела фильм на большом экране. Наверно, у меня было в этот момент измененное чувство ритма, чувство времени. Я пыталась профессионально посмотреть на фильм, увидеть минусы, понять, как он выглядит на большом экране.
Наверное, думали: так, вот здесь по-другому надо было, вот здесь сократить, потому что долго слишком?
На самом деле, если говорить о ритме, мне хотелось, наоборот, сделать фильм чуть медленнее. Но, возможно, из-за волнения мое чувство ритма не было объективным.
Почему-то у режиссеров считается хорошим тоном рассказывать, как они смогли сократить фильм еще на полторы минуты.
Ну просто я этой работой занималась до показа. Все, что можно было, мы уже вырезали.
Нет, я сидела в зале. Я впервые увидела фильм на большом экране. Наверно, у меня было в этот момент измененное чувство ритма, чувство времени. Я пыталась профессионально посмотреть на фильм, увидеть минусы, понять, как он выглядит на большом экране.
Наверное, думали: так, вот здесь по-другому надо было, вот здесь сократить, потому что долго слишком?
На самом деле, если говорить о ритме, мне хотелось, наоборот, сделать фильм чуть медленнее. Но, возможно, из-за волнения мое чувство ритма не было объективным.
Почему-то у режиссеров считается хорошим тоном рассказывать, как они смогли сократить фильм еще на полторы минуты.
Ну просто я этой работой занималась до показа. Все, что можно было, мы уже вырезали.
Читать дальше
Обычно у режиссеров в Канне нет времени вообще: их водят по интервью и пресс-конференциям, и о том, чтобы погулять, речи особенно не идет. А как было у вас?
Я летела в Канн из Канады, это был очень долгий и тяжелый перелет. Я двое суток не спала. Интервью было не очень много, но, конечно, я ничего из программы посмотреть не успела. И тем не менее мы с Миланой Агузаровой успели погулять по городу.
Как вам Канн?
Я там была не первый раз, но, когда приезжаешь со своим фильмом, это совсем другие ощущения. Мало что замечаешь, внутри идут другие процессы.
В Торонто у вас были съемки?
Нет, съемки были у Кантемира Балагова. Мы просто там были вместе.
А, «Одни из нас». Вы, кстати, играли в игру, по которой снят сериал?
Я пыталась. Мне было очень интересно, но я с трудом владею джойстиком. И мне не хотелось убивать, я просто ходила. И я не дошла до той части, где жестко совсем.
У вас было право голоса в отношении этого сериала? Там есть ваше влияние, это сотворчество?
Это работа Кантемира, он режиссер. Максимум, как мы можем друг другу помочь — дать совет, если другой в этом нуждается.
Вы начали работу над «Разжимая кулаки» с Любовью Мульменко, но в какой-то момент стали делать фильм самостоятельно. Почему?
Работа со сценаристом — очень интимный процесс. Ты садишься в лодку, отплываешь — и пути назад нет. Но у Любы в тот момент была сложная жизненная ситуация, она не могла полностью отдаться этому проекту, поэтому мы прекратили. И я продолжила с Антоном Ярушем.
А мы думали, что вы просто в какой-то момент поняли, что это слишком личное.
Нет. Когда ты работаешь со сценаристом, ты делишь с ним все личное. В этом нет какого-то обособления. Ты готов делиться, совместно размышлять над историей.
Часто говорят, что кино — это творчество коллективное, что есть команда и каждый в какой-то степени соавтор фильма. Но когда мы смотрим то, что сделали вы и другие выпускники мастерской Сокурова, у нас всегда ощущение абсолютно авторского кино. Иногда кажется, что вы делаете его в одиночку. Мы читаем титры, видим, как много людей работало, но настолько индивидуальный, всегда авторский почерк сохраняется, что нет ощущения, будто это групповое творчество. Как этот парадокс решается для вас?
Просто сама профессия во многом про одиночество. До начала производства ты все делаешь один, а дальше ты ничего не можешь сделать без команды. Я бы не смогла снять этот фильм в одиночку, если бы у меня не было огромного количества людей, которые помогали и вкладывали себя. Просто я, не знаю, капитан корабля. Или какую-то другую метафору тут найти… Кино… Мне жаль, что невозможно сделать его в одиночку. Я бы с удовольствием занималась каким-то видом искусства, в котором я могла бы сама что-то сделать. Там ты более устойчив, понимаешь, что все зависит от тебя. Но кино — это совсем-совсем другое.
Вы же в мастерской снимали документальное кино, его вполне реально сделать самостоятельно.
С документальным кино так можно делать, но мы все равно большую часть времени делали игровые фильмы. И вся группа участвовала друг у друга в качестве разных членов команды. То есть все равно это коллективный труд.
Какой этап работы над фильмом самый сложный?
Самое сложное — и самое любимое, и самое приятное — это съемочный процесс. Потому что ты получаешь материал, у тебя есть час на кадр, и ты должен все, что накопил за два года, вложить в этот кадр и сделать все возможное. Я больше всего люблю съемочный процесс.
Часто бывает, что задуманное не удается снять?
Это происходит постоянно!
Например?
Когда мы делаем пре-шут до съемок фильма, то есть я проверяю свой режиссерский сценарий на его состоятельность, то понимаю, что на какие-то кадры мы потратим слишком много времени. Так что этого не будет, не стоит того. И я начинаю отбрасывать, производить отбор. Дальше на съемочной площадке меняется что-то в локации, и приходится за день до съемок переделывать мизансцены. То есть ты постоянно находишься в конфликте. Нет чего-то, что тебе помогает. Все, наоборот, пытается тебя заставить бороться за то, что ты придумал.
Я летела в Канн из Канады, это был очень долгий и тяжелый перелет. Я двое суток не спала. Интервью было не очень много, но, конечно, я ничего из программы посмотреть не успела. И тем не менее мы с Миланой Агузаровой успели погулять по городу.
Как вам Канн?
Я там была не первый раз, но, когда приезжаешь со своим фильмом, это совсем другие ощущения. Мало что замечаешь, внутри идут другие процессы.
В Торонто у вас были съемки?
Нет, съемки были у Кантемира Балагова. Мы просто там были вместе.
А, «Одни из нас». Вы, кстати, играли в игру, по которой снят сериал?
Я пыталась. Мне было очень интересно, но я с трудом владею джойстиком. И мне не хотелось убивать, я просто ходила. И я не дошла до той части, где жестко совсем.
У вас было право голоса в отношении этого сериала? Там есть ваше влияние, это сотворчество?
Это работа Кантемира, он режиссер. Максимум, как мы можем друг другу помочь — дать совет, если другой в этом нуждается.
Вы начали работу над «Разжимая кулаки» с Любовью Мульменко, но в какой-то момент стали делать фильм самостоятельно. Почему?
Работа со сценаристом — очень интимный процесс. Ты садишься в лодку, отплываешь — и пути назад нет. Но у Любы в тот момент была сложная жизненная ситуация, она не могла полностью отдаться этому проекту, поэтому мы прекратили. И я продолжила с Антоном Ярушем.
А мы думали, что вы просто в какой-то момент поняли, что это слишком личное.
Нет. Когда ты работаешь со сценаристом, ты делишь с ним все личное. В этом нет какого-то обособления. Ты готов делиться, совместно размышлять над историей.
Часто говорят, что кино — это творчество коллективное, что есть команда и каждый в какой-то степени соавтор фильма. Но когда мы смотрим то, что сделали вы и другие выпускники мастерской Сокурова, у нас всегда ощущение абсолютно авторского кино. Иногда кажется, что вы делаете его в одиночку. Мы читаем титры, видим, как много людей работало, но настолько индивидуальный, всегда авторский почерк сохраняется, что нет ощущения, будто это групповое творчество. Как этот парадокс решается для вас?
Просто сама профессия во многом про одиночество. До начала производства ты все делаешь один, а дальше ты ничего не можешь сделать без команды. Я бы не смогла снять этот фильм в одиночку, если бы у меня не было огромного количества людей, которые помогали и вкладывали себя. Просто я, не знаю, капитан корабля. Или какую-то другую метафору тут найти… Кино… Мне жаль, что невозможно сделать его в одиночку. Я бы с удовольствием занималась каким-то видом искусства, в котором я могла бы сама что-то сделать. Там ты более устойчив, понимаешь, что все зависит от тебя. Но кино — это совсем-совсем другое.
Вы же в мастерской снимали документальное кино, его вполне реально сделать самостоятельно.
С документальным кино так можно делать, но мы все равно большую часть времени делали игровые фильмы. И вся группа участвовала друг у друга в качестве разных членов команды. То есть все равно это коллективный труд.
Какой этап работы над фильмом самый сложный?
Самое сложное — и самое любимое, и самое приятное — это съемочный процесс. Потому что ты получаешь материал, у тебя есть час на кадр, и ты должен все, что накопил за два года, вложить в этот кадр и сделать все возможное. Я больше всего люблю съемочный процесс.
Часто бывает, что задуманное не удается снять?
Это происходит постоянно!
Например?
Когда мы делаем пре-шут до съемок фильма, то есть я проверяю свой режиссерский сценарий на его состоятельность, то понимаю, что на какие-то кадры мы потратим слишком много времени. Так что этого не будет, не стоит того. И я начинаю отбрасывать, производить отбор. Дальше на съемочной площадке меняется что-то в локации, и приходится за день до съемок переделывать мизансцены. То есть ты постоянно находишься в конфликте. Нет чего-то, что тебе помогает. Все, наоборот, пытается тебя заставить бороться за то, что ты придумал.
Как в таких случаях поступаете? Уединяетесь, нервно курите и самостоятельно решаете? Или идете первым делом с кем-то советоваться?
Мне нужно несколько минут уединения, чтобы понять, как это сделать, понять, как это будет работать с предыдущей сценой и следующей. Мне нужно собраться.
Вы любите много дублей делать?
Все очень индивидуально. Например, на этом фильме почти все актеры непрофессионалы, и они работали абсолютно по-разному. Некоторые актеры за счет того, что они спортсмены, были готовы делать с первого дубля, выкладываться сразу. Но был, например, второй актер, который с ним в паре в этом кадре, и ему требовалось 10 дублей. То есть нужно было постоянно находить этот компромисс и создавать атмосферу, чтобы они сошлись в одном дубле и все сделали правильно. Поэтому на этом фильме в среднем получалось по 10 дублей.
Как вообще мотивировать непрофессиональных актеров? Понятно же, что они устают и что им в какой-то момент начинает казаться, что «чего-то у нас не получается», что «эта работа не для нас и надо завязывать с этим». Как вы держите их?
Это долгий процесс. Мы его налаживали. Я видела, что ребята не вполне понимают, что такое съемки фильма и как это будет происходить. Поэтому за месяц мы отрепетировали весь фильм от начала до конца в хронологическом порядке. Постепенно количество часов репетиций увеличивалось. И, конечно, мотивация — это наши личные и доверительные отношения. Наш контакт. Я прекрасно понимаю, что ребятам это интересно, но могло бы и не быть интересно. За счет интереса и наших личных отношений мы смогли это сделать.
Были срывы или истерики? Все-таки фильм довольно сложный, и там есть из-за чего сорваться непрофессиональному артисту.
Конечно, были. Например, актер Хетаг Бибилов, который играл младшего брата главной героини, в какой-то момент решил уйти. И мы его возвращали. Он молодой, у него своеобразный и сложный характер, за что, собственно, я ужасно боролась, чтобы сохранить это в фильме. Потому что он совершенно особенный человек. Я заранее понимала, что, скорее всего, такие моменты будут и с ними надо будет справляться.
Когда Филипп Юрьев снимал «Китобой», он в какой-то момент понял, что актеры потеряли мотивацию, и привез им PlayStation. Сказал: «Если будете хорошо работать, разрешу играть». А у вас такие «пряники» были?
Нет, мне не нравится так. Все понимали серьезность происходящего, и я очень просила ребят не отвлекаться. Просила не разговаривать на площадке с группой. Если бы у них не было желания, мне было бы очень сложно попросить сделать что-то. Я пыталась просто сохранять у них желание сниматься в фильме.
Понятно, что из-за эпидемиологической ситуации невозможно было привезти актеров в Канн и показать фильм. А вообще они его уже посмотрели?
Мы привезем их в Москву на премьеру, там они его увидят впервые.
А на «Кинотавр» как же?
Это ведь Закрытие, всего лишь один день. Я не стала просить ребят приезжать.
Какие вообще у них планы? Они теперь станут артистами?
Наша главная актриса Милана Агузарова в этом году окончила актерский факультет во Владикавказе. Я знаю, что ребята хотят открыть свой маленький независимый театр на Кавказе и сейчас прилагают к этому усилия. А Хетаг какое-то время говорил, что хочет стать актером. Но, по-моему, в этом году он еще не поступил.
Как работается с Александром Роднянским? По отзывам, он продюсер мечты.
Александр Ефимович относится к автору с очень большим уважением. И то количество свободы, которое он дает, я думаю, мало где действительно можно получить. С его стороны только поддержка, только советы, которые он всегда деликатно дает. Примерно так: это мое мнение, но ты всегда можешь сделать так, как считаешь нужным. Что касается производства, то мне кажется, идеальных условий не бывает и не будет. Может, и не должно быть. Всегда есть какие-то сложности. Всегда что-то, что мы не можем позволить себе. Но эти ограничения всегда, мне кажется, как-то даже помогают фильму.
Мне нужно несколько минут уединения, чтобы понять, как это сделать, понять, как это будет работать с предыдущей сценой и следующей. Мне нужно собраться.
Вы любите много дублей делать?
Все очень индивидуально. Например, на этом фильме почти все актеры непрофессионалы, и они работали абсолютно по-разному. Некоторые актеры за счет того, что они спортсмены, были готовы делать с первого дубля, выкладываться сразу. Но был, например, второй актер, который с ним в паре в этом кадре, и ему требовалось 10 дублей. То есть нужно было постоянно находить этот компромисс и создавать атмосферу, чтобы они сошлись в одном дубле и все сделали правильно. Поэтому на этом фильме в среднем получалось по 10 дублей.
Как вообще мотивировать непрофессиональных актеров? Понятно же, что они устают и что им в какой-то момент начинает казаться, что «чего-то у нас не получается», что «эта работа не для нас и надо завязывать с этим». Как вы держите их?
Это долгий процесс. Мы его налаживали. Я видела, что ребята не вполне понимают, что такое съемки фильма и как это будет происходить. Поэтому за месяц мы отрепетировали весь фильм от начала до конца в хронологическом порядке. Постепенно количество часов репетиций увеличивалось. И, конечно, мотивация — это наши личные и доверительные отношения. Наш контакт. Я прекрасно понимаю, что ребятам это интересно, но могло бы и не быть интересно. За счет интереса и наших личных отношений мы смогли это сделать.
Были срывы или истерики? Все-таки фильм довольно сложный, и там есть из-за чего сорваться непрофессиональному артисту.
Конечно, были. Например, актер Хетаг Бибилов, который играл младшего брата главной героини, в какой-то момент решил уйти. И мы его возвращали. Он молодой, у него своеобразный и сложный характер, за что, собственно, я ужасно боролась, чтобы сохранить это в фильме. Потому что он совершенно особенный человек. Я заранее понимала, что, скорее всего, такие моменты будут и с ними надо будет справляться.
Когда Филипп Юрьев снимал «Китобой», он в какой-то момент понял, что актеры потеряли мотивацию, и привез им PlayStation. Сказал: «Если будете хорошо работать, разрешу играть». А у вас такие «пряники» были?
Нет, мне не нравится так. Все понимали серьезность происходящего, и я очень просила ребят не отвлекаться. Просила не разговаривать на площадке с группой. Если бы у них не было желания, мне было бы очень сложно попросить сделать что-то. Я пыталась просто сохранять у них желание сниматься в фильме.
Понятно, что из-за эпидемиологической ситуации невозможно было привезти актеров в Канн и показать фильм. А вообще они его уже посмотрели?
Мы привезем их в Москву на премьеру, там они его увидят впервые.
А на «Кинотавр» как же?
Это ведь Закрытие, всего лишь один день. Я не стала просить ребят приезжать.
Какие вообще у них планы? Они теперь станут артистами?
Наша главная актриса Милана Агузарова в этом году окончила актерский факультет во Владикавказе. Я знаю, что ребята хотят открыть свой маленький независимый театр на Кавказе и сейчас прилагают к этому усилия. А Хетаг какое-то время говорил, что хочет стать актером. Но, по-моему, в этом году он еще не поступил.
Как работается с Александром Роднянским? По отзывам, он продюсер мечты.
Александр Ефимович относится к автору с очень большим уважением. И то количество свободы, которое он дает, я думаю, мало где действительно можно получить. С его стороны только поддержка, только советы, которые он всегда деликатно дает. Примерно так: это мое мнение, но ты всегда можешь сделать так, как считаешь нужным. Что касается производства, то мне кажется, идеальных условий не бывает и не будет. Может, и не должно быть. Всегда есть какие-то сложности. Всегда что-то, что мы не можем позволить себе. Но эти ограничения всегда, мне кажется, как-то даже помогают фильму.
У вас в картине есть и один народный артист, Алик Караев. Интегрировать профессионального артиста в среду непрофессиональных ребят — это риск, что будет заметна школа и что разница между ними все убьет. Почему все же вы решили на это пойти? Вы пробовали непрофессиональных артистов на эту роль?
Я действительно посмотрела много актеров всех театров. С некоторыми у нас были пробы, мы общались, но мне нужно было найти человека достаточно мягкого, чтобы он смог понять меня и героя такой дуальности и сложности. Казалось, что мы уже никого не найдем. Мне предлагали какие-то немыслимые варианты — найти актера в центре России или в других республиках, говорящих на других языках. Я от всего отказывалась. Когда мы встретились с Аликом Борисовичем, я увидела личность, увидела, что он сможет меня понять. Он ведь актер конного театра, это совсем другое. Этой большой театральной школы в его проживании не было. Я действительно хотела, чтобы у отца и главной героини было профессиональное образование. Это в какой-то степени переплетается с характерами героев. Им нужно очень много скрывать себя, и я думала, что это будет полезно для фильма.
Насколько Милана, тогда еще студентка, была готова к такой сложной работе?
Она училась на втором курсе. В это время проходят пародии, этюды, еще не такой большой путь пройден в обучении. Мы просто с ней вместе учились, как создать образ, как создать взгляд героини. Она проделала большую работу по созданию образа. Ада и Милана сильно отличаются. Это не так, что я взяла девочку, которая похожа на мою героиню, нет. И в Милане заложен большой актерский потенциал.
В какой момент вы поняли, на каком языке будут говорить ваши герои?
На пробах. Я спрашивала у ребят, на каком языке они разговаривают дома с родителями и братьями. И все мне ответили, что на осетинском. Это стало решающим моментом. Как можно снимать фильм про семью не на том языке, на котором они не разговаривают дома?
Для вас это представляло какую-то сложность? Вы ведь не владеете осетинским?
Мне нравится снимать на языке, которого я не знаю. Информацию я и так понимаю: мы ее написали. А все остальное: интонация, как я это слышу, музыкальность, как это работает с пластикой фильма — мне это очень интересно.
Но это же риск.
У меня нет другого опыта, я никогда не снимала на своем родном языке.
Посылали ли вы сценарий Сокурову, обсуждали ли фильм? Он его смотрел? Вообще, поддерживаете с ним связь?
Мы переписываемся. Он смотрел фильм. То, что он мне пишет, — это очень личное. Я, конечно, не буду рассказывать это. Связь мы поддерживаем. Она для меня очень важна.
Он в последнее время часто артикулирует жесткую позицию по ряду вопросов. Легко ли с ним в бытовом общении?
Я никогда не думала, легко это или сложно. Это очень важно. Он разный абсолютно. Он может шутить. У него прекрасное чувство юмора. Он может чем-то поделиться, чем-то, что нужно запомнить. Я никогда не рассматривала это в категории «легко или нет».
Какой его фильм у вас любимый?
Очень люблю «Элегию дороги» и «Спаси и сохрани». На самом деле много его фильмов люблю, но пусть будет вот так.
Я действительно посмотрела много актеров всех театров. С некоторыми у нас были пробы, мы общались, но мне нужно было найти человека достаточно мягкого, чтобы он смог понять меня и героя такой дуальности и сложности. Казалось, что мы уже никого не найдем. Мне предлагали какие-то немыслимые варианты — найти актера в центре России или в других республиках, говорящих на других языках. Я от всего отказывалась. Когда мы встретились с Аликом Борисовичем, я увидела личность, увидела, что он сможет меня понять. Он ведь актер конного театра, это совсем другое. Этой большой театральной школы в его проживании не было. Я действительно хотела, чтобы у отца и главной героини было профессиональное образование. Это в какой-то степени переплетается с характерами героев. Им нужно очень много скрывать себя, и я думала, что это будет полезно для фильма.
Насколько Милана, тогда еще студентка, была готова к такой сложной работе?
Она училась на втором курсе. В это время проходят пародии, этюды, еще не такой большой путь пройден в обучении. Мы просто с ней вместе учились, как создать образ, как создать взгляд героини. Она проделала большую работу по созданию образа. Ада и Милана сильно отличаются. Это не так, что я взяла девочку, которая похожа на мою героиню, нет. И в Милане заложен большой актерский потенциал.
В какой момент вы поняли, на каком языке будут говорить ваши герои?
На пробах. Я спрашивала у ребят, на каком языке они разговаривают дома с родителями и братьями. И все мне ответили, что на осетинском. Это стало решающим моментом. Как можно снимать фильм про семью не на том языке, на котором они не разговаривают дома?
Для вас это представляло какую-то сложность? Вы ведь не владеете осетинским?
Мне нравится снимать на языке, которого я не знаю. Информацию я и так понимаю: мы ее написали. А все остальное: интонация, как я это слышу, музыкальность, как это работает с пластикой фильма — мне это очень интересно.
Но это же риск.
У меня нет другого опыта, я никогда не снимала на своем родном языке.
Посылали ли вы сценарий Сокурову, обсуждали ли фильм? Он его смотрел? Вообще, поддерживаете с ним связь?
Мы переписываемся. Он смотрел фильм. То, что он мне пишет, — это очень личное. Я, конечно, не буду рассказывать это. Связь мы поддерживаем. Она для меня очень важна.
Он в последнее время часто артикулирует жесткую позицию по ряду вопросов. Легко ли с ним в бытовом общении?
Я никогда не думала, легко это или сложно. Это очень важно. Он разный абсолютно. Он может шутить. У него прекрасное чувство юмора. Он может чем-то поделиться, чем-то, что нужно запомнить. Я никогда не рассматривала это в категории «легко или нет».
Какой его фильм у вас любимый?
Очень люблю «Элегию дороги» и «Спаси и сохрани». На самом деле много его фильмов люблю, но пусть будет вот так.
внеконкурсная программа
Кинотавр. Сериалы
«Последний министр 2»
КиноПоиск HD
Первая серия второго сезона застает главу Министерства перспективного планирования Евгения Александровича Тихомирова в ситуации если не сказать кризисной, то точно трагичной: он вешается на своем ярком красном галстуке. После чего сюжет переносит нас на 10 месяцев назад, чтобы мы узнали, что же привело господина Тихомирова к этому шагу.
Напомним, что Тихомиров стал министром по любопытному стечению обстоятельств. За что бы он ни брался до этого рокового назначения, все разваливал и уничтожал, а город Малая Пышма, мэром которого работал, и вовсе ушел под воду. Утонул. Поэтому в кругах власти созрело решение назначить Тихомирова главой министерства, которое «ничего не делает, только деньги из бюджета жрет», чтобы руками нового начальника ликвидировать это ведомство. Однако неожиданно для всех на новой должности Евгений Александрович развел бурную деятельность. Как говорится, хотел как лучше, а получилось — еще лучше.
Новый сезон — новые свершения: теперь Тихомиров объявляет борьбу коррупционерам, у Сони Скворцовой появляется ассистентка — такая же серая мышка, какой сама Соня была в начале первого сезона, а открывшаяся вакансия на место главы аналитического отдела порождает настоящую войну между близняшками Луч и Скотч.
На сцене Зимнего театра сериал представляли исполнители главных ролей Ян Цапник, Ольга Сутулова и продюсер, генеральный директор «Яндекс. Студии» и директор по контенту «КиноПоиск HD» Ольга Филипук. Они напомнили, что в рамках промокампании первого сезона по всей Москве висела наружная реклама, с которой министр Тихомиров обещал отменить пробки в Москве. Любопытно, что через несколько месяцев, в апреле 2020-го, обещание сбылось — если и не силами Евгения Александровича, то в результате карантина и пандемии. Исходя из этого, ожидания от второго сезона грандиозные: неизвестно, чем для нас обернется крестовый поход Тихомирова против коррупционеров.
Напомним, что Тихомиров стал министром по любопытному стечению обстоятельств. За что бы он ни брался до этого рокового назначения, все разваливал и уничтожал, а город Малая Пышма, мэром которого работал, и вовсе ушел под воду. Утонул. Поэтому в кругах власти созрело решение назначить Тихомирова главой министерства, которое «ничего не делает, только деньги из бюджета жрет», чтобы руками нового начальника ликвидировать это ведомство. Однако неожиданно для всех на новой должности Евгений Александрович развел бурную деятельность. Как говорится, хотел как лучше, а получилось — еще лучше.
Новый сезон — новые свершения: теперь Тихомиров объявляет борьбу коррупционерам, у Сони Скворцовой появляется ассистентка — такая же серая мышка, какой сама Соня была в начале первого сезона, а открывшаяся вакансия на место главы аналитического отдела порождает настоящую войну между близняшками Луч и Скотч.
На сцене Зимнего театра сериал представляли исполнители главных ролей Ян Цапник, Ольга Сутулова и продюсер, генеральный директор «Яндекс. Студии» и директор по контенту «КиноПоиск HD» Ольга Филипук. Они напомнили, что в рамках промокампании первого сезона по всей Москве висела наружная реклама, с которой министр Тихомиров обещал отменить пробки в Москве. Любопытно, что через несколько месяцев, в апреле 2020-го, обещание сбылось — если и не силами Евгения Александровича, то в результате карантина и пандемии. Исходя из этого, ожидания от второго сезона грандиозные: неизвестно, чем для нас обернется крестовый поход Тихомирова против коррупционеров.
«Самка богомола»
Видеосервис START
Пилот «Самки богомола» показывает, что сервис START заточен не только на радикальные тематические поиски — например, о полицейском-маньяке или адаптации бывшей онкологической больной, — но и на магистральные пути детективного триллера. Такой может комфортно существовать и на платформе, и в эфире федерального телеканала, пусть во втором случае все же придется внести минимальные правки.
Несколько сюжетных линий переплетаются здесь в криминальном сюжете вокруг таинственного серийного убийцы. Действие разворачивается в Москве, где начали находить трупы изувеченных мужчин. Следствие обнаруживает, что по почерку преступления напоминают зверства Жанны Дроновой, «самки богомола», которая много лет назад убила ряд «плохих» мужчин, добровольно села за решетку и спокойно отбывает свой срок. Похоже, убийца во всем подражает Дроновой, а она, как Ганнибал Лектер, соглашается помочь следствию, но на своих условиях. В том числе она хочет, чтобы посредником между ней и следствием стал ее сын Денис, который с ней давно не общается. Между тем, Денис работает полицейским под прикрытием, у него спецоперация по обезвреживанию международной группировки, торгующей секс-рабынями. У Дениса отчаянный характер и проблемы с женой.
Попытка сделать российское «Молчание ягнят» с Ириной Розановой вместо Лектера — идея амбициозная, учитывая, что создатели вплетают сюда еще и черты финчеровского триллера «Семь»: полицейский, у которого очень уязвимая жена, натуралистичное изображение мест преступления и жертв, мрачные, темные интерьеры — все это тоже считывается без труда. Но не стоит думать, что перед нами синефильский продукт для избранных. «Самка богомола» рассчитана на максимально широкую массовую аудиторию с крепкими нервами. Замечательной и неожиданной рифмой между этим пилотом и первым эпизодом второго сезона «Последнего министра» стало участие Ольги Сутуловой в обоих фильмах в главной роли. Здесь она агент Старлинг, только уже опытная, закаленная сотрудница, а не «зеленая» отличница-трудоголичка с некоторым количеством скелетов в шкафу.
Несколько сюжетных линий переплетаются здесь в криминальном сюжете вокруг таинственного серийного убийцы. Действие разворачивается в Москве, где начали находить трупы изувеченных мужчин. Следствие обнаруживает, что по почерку преступления напоминают зверства Жанны Дроновой, «самки богомола», которая много лет назад убила ряд «плохих» мужчин, добровольно села за решетку и спокойно отбывает свой срок. Похоже, убийца во всем подражает Дроновой, а она, как Ганнибал Лектер, соглашается помочь следствию, но на своих условиях. В том числе она хочет, чтобы посредником между ней и следствием стал ее сын Денис, который с ней давно не общается. Между тем, Денис работает полицейским под прикрытием, у него спецоперация по обезвреживанию международной группировки, торгующей секс-рабынями. У Дениса отчаянный характер и проблемы с женой.
Попытка сделать российское «Молчание ягнят» с Ириной Розановой вместо Лектера — идея амбициозная, учитывая, что создатели вплетают сюда еще и черты финчеровского триллера «Семь»: полицейский, у которого очень уязвимая жена, натуралистичное изображение мест преступления и жертв, мрачные, темные интерьеры — все это тоже считывается без труда. Но не стоит думать, что перед нами синефильский продукт для избранных. «Самка богомола» рассчитана на максимально широкую массовую аудиторию с крепкими нервами. Замечательной и неожиданной рифмой между этим пилотом и первым эпизодом второго сезона «Последнего министра» стало участие Ольги Сутуловой в обоих фильмах в главной роли. Здесь она агент Старлинг, только уже опытная, закаленная сотрудница, а не «зеленая» отличница-трудоголичка с некоторым количеством скелетов в шкафу.
КОНКУРС «Кинотавр. Короткий метр»
Каким и о чем был бы ваш сериал, если бы вам предложили его снимать прямо сейчас?
Саша Петров
«Ангел»
Я слишком ленивый, чтобы снять сериал.
Светлана Самошина
«Хейт»
Мне очень интересно снять сериал. Скорее всего, я хотела бы работать с готовым текстом. И хотела бы, чтобы центром этой истории был человек. Мне было бы очень интересно поработать с психологической драмой или трагикомедией.
Сергей Малкин
«Накипь»
Я пока не думал о своем сериале. Я много смотрю, изучаю, но на данный момент мне больше интересен дебютный полный метр. Хотя, конечно, если будет интересная история или концепция, то я готов поработать.
Денис Куклин
«Увлечение»
На мой взгляд, сериал — это прежде всего про внутреннюю трансформацию героя. Благо, что на территории сериала для этого пути достаточно времени, а развитие платформ дало возможность появиться новому герою со сложным характером, неоднозначному, не всегда полностью укладывающемуся в рамки положительного персонажа. Герою, который, попадая в сложные ситуации, далеко не всегда выберет правильный путь, герою, от которого не знаешь чего ожидать, да он и сам порой не знает, куда его могут завести его желания и поступки. Вот за таким героем мне интересно наблюдать, такого героя мне интересно создавать.
Роман Артемьев
«По грибы»
Крепкая жанровая история, которой я смогу удивить не только зрителя, но и в первую очередь себя.
Денис Виленкин
Антон Фомочкин
«Скрытый космос»
Я хотел бы снимать по фильму каждый год и не прибегать к сериальной форме, потому что пока я не очень понимаю, что могу дать ей и что она может дать мне.
Сезон из восьми среднеметражных, логически законченных фильмов о том, что время изменилось, а люди остались те же.
Денис Виленкин
Антон Фомочкин
«Скрытый космос»
Денис Виленкин: Я хотел бы снимать по фильму каждый год и не прибегать к сериальной форме, потому что пока я не очень понимаю, что могу дать ей и что она может дать мне.
Антон Фомочкин: Сезон из восьми среднеметражных, логически законченных фильмов о том, что время изменилось, а люди остались те же.
Антон Фомочкин: Сезон из восьми среднеметражных, логически законченных фильмов о том, что время изменилось, а люди остались те же.
Владислав Иконников
«Уличное освещение»
Читая русскую литературу, я восхищаюсь тем, сколько сильных и актуальных историй было рассказано. Но многие мои ровесники не знакомы с ними. Интересно было бы поработать над адаптациями книг или историй, произошедших в прошлом.
Данил Иванов
«Холодно»
Мне уже предложили подумать в эту сторону, и я в процессе написания пилотной серии. Это история о «маленьком» человеке, который очень хочет, чтобы произошло чудо и жить стало чуточку легче. Чудо происходит, но жить становится чуточку сложнее.
Соня Райзман
«ГЕРОЙ»
Навскидку: одно место действия, минимум диалогов, острые предлагаемые.
Олег Алмазов
«RUBer»
Изначально «RUBer» и планировался как пилот сериала про такси. Я хотел снять несколько историй в разных жанрах и с разными героями, которые объединяет машина такси — на ней и завязывается действо.
Ламара Согомонян
«Собирайся, поедем на праздник»
Детектив с нотками юмора, щепоткой океанского бриза, отстраненным наблюдением за переплетающейся схемой сюжетных линий и, конечно же, прекрасным актерским составом. Вот таким я вижу сериал, который я сделаю.
Арина Овчинникова
Николай Коваленко
Алина
Сорокина
Сорокина
Арина Овчинникова
Николай Коваленко
Алина Сорокина
«V»
«V» подтолкнул нас к идее создания сериала. Мы хотим дать будущее этой истории в форме многосерийного фильма, оставив формат однокадровости и идею переплетения судеб. Сериал рассказывал бы о жизни молодых людей, которые в той или иной степени оказываются близки друг к другу. Хочется оставить эпатажность и интенсивность действия внутри каждой истории, сохранив в однокадровом формате ощущение происходящего здесь и сейчас.
Алексей Шабаров
«Вафля»
Слишком стар, чтобы умереть молодым.
Настя Коркия
«Почти весна»
Совсем не думаю в сторону сериалов. Кажется, я не готова к такой форме рассказа истории, к жесткому нарративу.
Георгий Сурков
«У тебя в голове»
Меня очень интересуют сериалы как форма повествования. Сегодня сериал — возможно, самый востребованный, современный и поисковый жанр. Это был бы проект с небольшим количеством серий. Скорее всего, антиутопия. О молодом человеке в современном мире.
Дарья Лебедева
«По разные стороны»
Сериал моей мечты я уже начала снимать. Насколько он идеальный, пока судить сложно, но в кармане — пилотная серия! И если звезды меня услышат, она станет началом проекта на восемь серий, и его совсем скоро смогут посмотреть зрители.
Василий Зоркий
«Как в Венеции»
Именно сериал я бы сейчас снимал про то же, про что мы снимаем полный метр, — про мир индустрии развлечений, дикий, безумный, странный. Там очень много фактуры — человеческого, странного, смешного — и целый вагон напряжения.
Виталий Уйманов
«СТЕПКА»
Мне было бы интересно поработать над криминальной трагикомедией. Рассказать в 10 сериях криминальную историю родного Тольятти. В общем, немного «Фарго», но с колоритом отечественных 1990-х.
Максим Кульков
«Сказка»
Идея не моя, мне ее подкинула сокурсница по киношколе «Арка» Катя Шагалова. Ее подруга соблазняла мужчин — скромных и застенчивых, бедных и бесприютных. Со временем они становились заносчивыми и высокомерными, состоятельными и могущественными. Насытившись, она бросала их в поисках новой жертвы. Одна серия — одна жертва.
Александр Москаленко
«Транзит Венеры»
Сейчас стоят другие задачи. Пишу сценарий на полный метр.
Евгений Цыганов
«Мятежный»
Сериалы я до сих пор называю фильмами. «Сериал» — слово грубоватое, и оно имеет отношение к форме. Все-таки хороший сериал — это фильм. Длинный, состоящий из нескольких частей, но фильм. Если бы мне предложили снимать сериал прямо сейчас, то я, наверное, отказался бы, потому что пока у меня нет времени и возможности снимать большое кино. Я много работаю в театре, и у меня масса других забот и планов. А в принципе я бы снимал сериал только в том случае, если бы понимал, что мне хочется рассказать историю, которая не умещается в формат полного метра. Понимаю, что сериалы становятся все качественнее, интереснее, креативнее, но я все-таки приверженец кино — когда ты можешь осознать целостность сделанного автором за два часа экранного времени, пройти с ним путь единомоментно. А если это еще на большом экране… В этом смысле я достаточно устаревший образец зрителя.
Александр Винокуров
«Элементы»
Приключенческий сериал о выживании в условиях тайги и сериал о подростках в глубинке.
Владилен Верный
«Марш»
Интересным примером удачной работы для меня является «Король тигров», американский документальный мини-сериал. Мне кажется, что подобная история в русском пространстве могла бы иметь большой драматический потенциал. Это была бы провинциальная история со странным убийством или исчезновением среди быта людей мирного города, снятого документальным способом. Некий метафизический криминальный сериал наподобие «Твин Пикса» Дэвида Линча или «Малыша Кенкена» Брюно Дюмона.
Антон Елисеев
«Хорошая девочка Лида»
Видение сериала — очень четкое и конкретное. Это было бы продолжение истории персонажей Лиды и Бори. У нас с Романом Козырчиковым уже есть синопсисы 16 серий — куда развивать персонажей. Плюс в моем коротком метре есть много персонажей, таких как подруга Настя, пьяный парень с фонарем, мать Лиды, родители Бори, а также завод, кофейня — в общем, целый мир, который можно показать, обжить и рассказать обо всем этом крутые истории.
Ольга Темникова-Журавлева
«Части»
Прямо сейчас мне хотелось бы экранизировать учебник литературы, например, за седьмой класс (у меня дочка в седьмой класс пошла). Пусть это будут короткие художественные серии по изучаемым произведениям, даже стихам.
Главный редактор, руководитель промо-службы фестиваля «Кинотавр» Дарья Кровякова / выпускающий редактор Михаил Володин / редакторы: Андрей Захарьев, Александр Пасюгин / фотографы: Геннадий Авраменко, Максим Кашин, Максим Ли / дизайнер-верстальщик Алена Алешина / корректор Наталья Илюшина / Адрес редакции: ГК «Жемчужина», этаж С.
МНЕНИЕ РЕДАКЦИИ МОЖЕТ НЕ СОВПАДАТЬ С МНЕНИЕМ СПИКЕРОВ.
МНЕНИЕ РЕДАКЦИИ МОЖЕТ НЕ СОВПАДАТЬ С МНЕНИЕМ СПИКЕРОВ.
